Related Collectible
Lore
Маска «Префект»
«Прошлого не вернешь. Сейчас мы можем лишь сражаться за достойное будущее для нашего народа», – валус Кау'тор
Кау'тор улыбнулся, глядя на дочь. Она шла впереди, проводя рукой по мягким волокнам цветов валака. За ней оставалось облако биолюминесцентной пыльцы, едва видимое в лучах заходящего солнца. Кау'тор закрыл глаза и сделал глубокий вдох, наслаждаясь пьянящим запахом, который появлялся в начале сезона дождей.
– Зачем ты привел меня сюда? – спросила у него дочь. Кау'тор вызвал в памяти ее образ: резвящаяся девочка в яркой одежде. Он открыл глаза и увидел взрослую воительницу в доспехах.
Он указал на клинок, висящий у нее на поясе.
– Книжники сказали, что на утренней тренировке ты яростно сражалась.
– Мой клинок ненасытен, – ответила она и потрясла оружием, а затем шутливо направила его на отца. Ее улыбка слегка померкла. – Ты и сам мог бы это увидеть.
Кау'тор сделал все, чтобы не скорчить гримасу.
– И скоро увижу, Та'нам.
Та'нам убрала меч в ножны. Под сандалиями Кау'тора захрустела сухая трава и лепестки: он подошел к дочери и положил ей руку на плечо.
– Так в чем дело? Хочешь напомнить мне о доме накануне битвы? – спросила Та'нам.
– А тебе нужно о нем напоминать? – фыркнул ее отец.
Та'нам поморщилась.
– Я каждый день его вспоминаю.
– Как и все мы, – сказал ее отец с тяжелым вздохом. – Нет, я хотел дать тебе последний шанс увидеть его своими глазами.
Та'нам повернулась.
– Последний шанс? – спросила она нахмурившись.
– Хватит, – сказал Кау'тор. Раздался сотрясающий нутро грохот, и мир изменился. Горы вдали, изгибаясь, потянулись к небу; цветы взорвались, превратились в облака из подергивающихся пузырьков. Мир стал размытым; свет и вещество, словно густая жидкость, потекли к увеличивающейся трещине в небе – к тени, которая росла, пока не поглотила их.
Они пробудились на борту «Барбатоса Рекса», который все еще летел среди звезд. Их руки стискивали рукоять древнего ржавого меча. Рядом стоял какой-то псион; последние призрачные щупальца псионической энергии, соединявшие всех троих, постепенно растворялись.
– Оставь нас, – кивнул псиону Кау'тор.
– Я не понимаю, – сказала Та'нам, как только они остались одни.
Кау'тор поднял меч.
– Четыре поколения назад благодаря этому оружию наша семья получила свое место в империи. У него долгая история, и поэтому оно – хорошая отправная точка для мыслепрогулки. – Он внимательно изучил клинок, взвесил его в руке. – Но история – это роскошь, которая доступна только победителю.
Кау'тор взял оружие обеими руками и сломал его пополам, а затем растер хрупкий материал в порошок своими рукавицами.
Та'нам вздрогнула.
– Отец…
– Оно пришло к нам из мира, которого больше нет, – продолжил Кау'тор. – Дом уже не позади нас. Он впереди, далеко, за высокой горой и великим морем.
Та'нам кивнула.
– Мы – Кабал. Мы пожираем горы. Мы выпиваем моря.
– Но ты не сможешь этого сделать, если утолишь свой голод роскошью и грезами. – Кау'тор наклонился к ней. – Поэтому мы никогда больше не пройдем по этим мыслям.
Та'нам напряглась.
– Я понимаю.
– Солнечная система – кладбище для нашего народа. Но те воины не видели, как наши города горят в огне энергии душ. Воспоминание о доме, дитя мое, не должно успокаивать. Оно должно быть раной, от которой в тебе вскипает ярость.
Та'нам кивнула, но комок в горле заставил ее говорить.
– Отец, ты боишься их? Ты боишься воинов из Солнечной системы?
Кау'тор гордо улыбнулся и взял дочь за руку.
– Нет, не боюсь, дитя мое. Потому что я сражаюсь плечом к плечу с Та'нам, а ее клинок ненасытен.
